Начало движения луддитов в англии. Луддиты
История движения
Луддиты считали своим предводителем некоего Неда Лудда, также известного как «Король Лудд» или «Генерал Лудд», которому приписывалось уничтожение двух чулочных станков, производивших дешёвые чулки и подрывавших дела опытных вязальщиц, и чья подпись стоит на Манифесте рабочих того времени. Исторически не подтверждено, существовал ли Нед Лудд или нет.
Движение быстро распространилось по всей Англии в 1811 году , оно повлекло за собой разрушение шерстяных и хлопкообрабатывающих фабрик, пока английское правительство жёстко его не подавило. Луддиты собирались по ночам на торфяниках, окружающих индустриализованные города, занимаясь, по большей части, строевой подготовкой и манёврами.
Главными очагами восстаний были графство Ноттингемшир в ноябре 1811 года, за которым последовали восстания в Западном Райдинге (административная единица) Йоркшира в начале 1812 и в Ланкашире в марте . [ ] Напряжённые бои между луддитами и войсками прошли у фабрики Бартонов (Burton’s Mill) в Миддлтоне и фабрики Вестоутон (Westhoughton) - обе были расположены в Ланкашире . Ходили слухи, что члены городских магистратов нанимали шпионов, в задачи которых входило создание сумятицы при атаках. Члены магистратов и продавцы пищевых продуктов часто были жертвами покушений и нападений со стороны анонимного генерала Лудда и его сторонников.
Уничтожение машин (индустриальный саботаж) было объявлено преступлением, наказуемым смертной казнью , и 17 человек были казнены в 1813 году . Множество людей было отправлено в Австралию. В какое-то время войска занимались подавлением луддитских восстаний сильнее, чем сопротивлением Наполеону на Пиренейском полуострове .
В последнее время понятия «луддизм», «луддит», а также «нео-луддизм» и «нео-луддит» стали применяться к людям, которые борются с достижениями инновационных технологий.
разрушители машин, участники стихийного движения в Англии против применения машин, которые они считали главными виновниками эксплуатации. Название - по имени подмастерья Лудда, который якобы первым разрушил станок.
Отличное определение
Неполное определение ↓
ЛУДДИТЫ
Luddites) - условное наименование участников выступлений в Англии в конце 18 - нач. 19 вв. против внедрения в пром-сть машин и капиталистич. эксплуатации. Среди Л. были ремесленники, рабочие домашней пром-сти, пролетарии, стоявшие на различных ступенях политич. и клас. сознательности. Движение началось ок. 1760 в Шеффилде и Ноттингеме и было вызвано массовым разорением ремесленников и резким ухудшением положения пролетариата в результате конкуренции машин, роста безработицы и нищеты. С развитием пром. переворота выступления Л. учащаются. Первые акты разрушения машин отмечаются в Англии на рубеже 60-х и 70-х гг. 18 в. Само назв. Л., как полагают, произошло от имени легендарного ремесленного подмастерья Неда Лудда (Ned Ludd), к-рый в этот период разрушил свой вязальный станок в знак протеста против произвола хозяина. С конца 70-х гг. 18 в. бунты против введения механич. хлопкопрядилен развернулись в Ланкашире и др. графствах. Особой остроты движение достигло в 1811-13, когда рабочие, доведенные до крайней нищеты, совершали организованные нападения на фабрики и разрушали машины, особенно ткацкие станки. Выступления Л. были направлены против машин, с которыми Л. связывали ухудшение качества изделий и снижение зарплаты. Участников движения поддерживало местное население. Разрушая машины, Л. не прибегали к насилию над людьми или кровопролитию. В 1812 пр-во лорда Ливерпула ввело закон, каравший смертной казнью за разрушение машин. Движение Л. было временно подорвано в результате суд. процесса в Йорке (1813) и пром. оживления 1813-15, но вновь усилилось в 1816-17 и в 1818-20. Центр движения был по-прежнему в Ноттингеме, но оно распространилось почти по всей Англии, впервые охватив также часть Шотландии. Репрессии правительства и улучшение экономич. условий положили в нач. 30-х гг. конец движению Л. Лит.: Васютинский В., Разрушители машин в Англии (Очерки истории луддитского движения), М.-Л., 1929; Черняк Е. Б., Массовое движение в Англии и Ирландии в конце XVIII - нач. XIX в., М., 1962; его же, Демократическое движение в Англии. 1816-1820, М., 1957; Thompson E. P., The making of the English working class, L., 1963; Pellew G., Life and correspondence of the right honourable H. Addington, v. 1-3, L., 1847; Hammond J. L. and B., The skilled labourer. 1760-1832, L., 1919; Darvall F., Popular disturbances and public order in regency England, L., 1934; Hobsbawm E. I., The machine breakers, "Past and present", 1952, No 1. Ю. П. Мадор. Москва.
Основная примета нашего времени - ярко выраженная технофилия. С тех пор как широкополосный интернет стал хлебом насущным, определённая часть человечества пребывает в перманентной эйфории, каждый день узнавая о последних достижениях технологической революции. Экзоскелеты, наномембраны, криптовалюты и прочие 3D-принтеры формируют ультрапрогрессивную повестку, придавая душевных сил прокрастинирующим клеркам и неопределившимся подросткам (последние теперь точно предпочтут изучение кодинга гаражной группе). И тем не менее посреди этого цифрового прекраснодушия нет-нет да находятся любители подгадить в кашу: инвайронменталисты, техноскептики, религиозные фундаменталисты и иже с ними.
Сейчас любого, кто убеждённо вещает о негативных аспектах технологического прогресса, принято называть луддитом или неолуддитом, но это грубое замещение общего частным: с тем же успехом вы можете назвать среднестатистического любителя футбола хулиганом, а атеиста - сторонником теории естественного отбора. В отличие от упомянутых в конце предыдущего абзаца категорий, настоящие луддиты имеют (точнее, имели) практическое основание для прямого действия - технологический прорыв нивелировал их профессиональную ценность и уничтожал рабочие места.
История луддизма
Предположительно, дело было так: в 1779 году работник ткацкой фабрики под Лестером Нед Лудд в припадке ярости размозжил молотком две чулочновязальные машины. То ли его разозлили обвинения начальства в лености, то ли проблемы в личной жизни, но так или иначе Луд, как бывает, обрушил весь свой гнев на беззащитную технику - допотопные чулочновязальные машины, сыгравшие важнейшую роль в механизации производства. Случай получил огласку в прессе и разошёлся в народе, а когда годы спустя рабочие ткацких предприятий завели моду ломать машины, повелось шутить: «Это Лудд всё сломал!». В следующем веке самоорганизовавшиеся активисты промышленного саботажа всерьёз водрузили на знамя имя «Короля Лудда» или «Генерала Лудда».
По иронии судьбы, Нед Лудд почти наверняка не имел в виду ничего такого, однако помимо самого акта разрушения есть и ещё один аспект, действительно роднящий его со своими «последователями» - они проецировали свою агрессию и недовольство на машины, в то время как реальные причины их проблем крылись в другом. Конечно, эволюция техники позволила предпринимателям заменять квалифицированный персонал на, говоря современным языком, операторов устройства и сокращать зарплаты. Но жёсткая экономия в те годы была обусловлена тяжелой политической ситуацией - речь идёт о разгаре наполеоновских войн.
Так или иначе в 1811 году работники ткацкого предприятия в Ноттингеме сожгли прядильни и другие элементы фабричной машинерии. Вскоре этот жест стали повторять недовольные пролетарии из других регионов севера Англии. В период с 1811 по 1813 год было уничтожено более 1000 машин, особенно активно луддиты действовали в графствах Ноттингемпшир, Йоркшир, Ланкашир и Чешир.
Чёткой организации луддиты не имели, обычно всё зависело от локальных лидеров - где-то это были полноценные военизированные отряды с присягой, упражнениями в стрельбе и строевой на загородных торфяниках, где-то просто стихийные погромщики. Конфликтовали луддиты всё же не только с машинами - задокументированы случаи нападения на торговцев, фабрикантов и чиновников, а также столкновения с самой британской армией. В какое-то время на борьбу с разбушевавшимися работягами было брошено даже больше солдат, чем на сопротивление Наполеону на Пиренейском полуострове.
Какое-то время на борьбу с разбушевавшимися работягами было брошено даже больше солдат, чем на сопротивление Наполеону на Пиренейском полуострове.
В конечном итоге королевская власть подавила движение самым жёстким образом. В 1812-м парламент принял новую, ужесточённую версию закона о наказании за промышленный саботаж - отныне акты уничтожения машин карались смертной казнью. Около 60–70 рабочих было повешено, гораздо больше - отправлены в тюрьму или далёкие колонии. Как водится в таких случаях, под горячую руку правосудия попалось немало невиновных, а лорд Байрон даже осмелился публично раскритиковать подобное закручивание гаек.
Отдельные вспышки насилия против машин ещё наблюдались в 1816–1817 годах, но вскоре движение рабочих приобрело более мирную и эффективную форму - в Великобритании стали возникать тред-юнионы.
Неолуддизм
Термином «неолуддизм» в ХХ веке решили обозначать скептицизм практически любого рода в отношении технического прогресса. В эпоху химического оружия, ядерных катастроф, фармаскандалов и глобального потепления только ленивый не задавался вопросами о степени влияния технологий на жизнь человека или не призывал быть ближе к природе - от философов уровня Хайдеггера и Маркузе до карикатурного Эла Гора или одиозных хиппи-активистов. Когда технология играет такую огромную роль в жизни человечества, немудрено, что ей посвящается и огромное количество противоречивых рефлексий.
Нашлось место и прямым последователям тактики британских рабочих. Главным из них, конечно, стал Тед Качинский. Вундеркинд из Чикаго, зачисленный в Гарвард в 16 лет и ставший старшим преподавателем Беркли в 25. Спустя несколько лет он уволился, уехал жить в хижину без электричества и проточной воды, а с 1978-го по 1995-й разослал почтой 16 бомб. Мишенями Качинского стали, разумеется, никакие не фабрики, а университеты и научные центры, потому что именно учёных Унабомбер (кличка, данная Теду ФБР: «University and airline bomber») считал ответственными за индустриальный прогресс.
Похоронил дело Качинского его собственный манифест, под угрозами дальнейших терактов напечатанный в The New York Times и Washington Post. Родной брат узнал уникальный стиль письма Теда, остальное было делом техники. В настоящее время Унабомбер отбывает восемь пожизненных заключений в Колорадо, являясь кумиром каждого второго прогресс-скептика. Кстати, «Индустриальное общество и его будущее» Качинского - действительно небезынтересный документ, вполне доступный в сети. Весьма крупными кусками из него копипастил для своего манифеста другой известный заключённый - Андерс Брейвик.
Мишенями Качинского стали, разумеется, никакие не фабрики, а университеты и научные центры, потому что именно учёных Унабомбер (кличка, данная Теду ФБР: «University and airline bomber») считал ответственными за индустриальный прогресс.
Будущее луддизма
Неолуддиты всех мастей и степеней образованности активно критикуют развитие цифровых и биологических технологий, и в этом нет ничего плохого - в век технофилии всегда стоит лишний раз напомнить и об обратной стороне прогресса. Гораздо интереснее будет увидеть возрождение настоящего, пролетарского луддизма. Темпы развития технологий таковы, что уже сейчас большая часть заводских служащих, мягко говоря, не являются жизненно важными элементами производства, но это только начало. Разработки заточенных на ВПК американских компаний уже сейчас приводят к тому, что лётчиков проще заменить на операторов беспилотных устройств, а львиную долю пехотинцев и матросов достойно сменят роботы.
Весь прошлый год мы читали о 3D-печати, и это немного надоело, но факт остаётся фактом - массовизация этой технологии похоронит половину лёгкой промышленности и лишит работы огромное количество людей. Кстати, угроза актуальна далеко не только для работников физического труда или военных - искусственный интеллект определённо придёт к способности освоить и большинство беловоротничковых профессий, это лишь вопрос времени.
Подобные тектонические сдвиги просто не могут не породить ощутимое противодействие. Возможных исходов - множество, но что-то подсказывает, что среди миллионов оказавшихся за бортом технической революции найдётся тот, кто поднимет в воздух знамя Короля Лудда.
Ожесточенные бои обескровили движение, но промышленную революцию, разумеется, не остановили.
С ростом производства положение рабочих в Англии становилось все более тяжелым. Рабочий день длился не менее 14−16 часов. Хозяин мануфактуры не оглядывался на закон, эксплуатируя своих работников. Заработная плата была настолько низкой, что рабочим не хватало на хлеб. Привлекались к труду на мануфактурах и дети, самым маленьким помощникам было всего 5−6 лет.
На мануфактурах работали дети с 5 лет
Луддиты полагали, и не без оснований, что с массовым внедрением машин рабочим придется еще хуже. Они серьезно подошли к делу уничтожения плодов прогресса и разработали легенду о своем идейном предводителе — некоем Неде Лудде. Легенда гласила, что Лудд бросил зерна для размышлений простому народу после того, как уничтожил станки по производству чулок. Эти станки отняли работу у женщин, которые зарабатывали себе на жизнь вязанием чулочных изделий. На станках изготавливали полотна, которые затем разрезали и сшивали по форме. Квалифицированный труд чулочниц в одно мгновение оказался никому не нужен.
В 1768 году ткачи напали на мастерскую изобретателя прядильной машины Джеймса Харгривса и разрушили его станки. В начале XIX века идея борьбы с машинами распространилась по всей Англии. Под ударом оказались хлопкообрабатывающие фабрики, располагавшиеся в Ланкашире и Йоркшире. В 1811 году в Ноттингеме восставшие уничтожили прядильни. В следующие два года они разрушили не менее 1000 машин. Но воевали луддиты не только с техникой — они нападали на чиновников, солдат и торговцев. Все свои действия луддиты осуществляли под покровом ночи.
Пойманных луддитов ждала высшая мера наказания
Движение не имело строгой иерархии. На местах стихийно возникали все новые и новые группы энтузиастов, которые боролись за возвращение к ручному труду.
Парламент принял законодательные меры против разрушителей машин. Испортившему фабричное оборудование «светила» депортация в трудовые колонии Австралии на срок до 14 лет. Однако луддиты не прекратили свои разрушительные акции, и тогда за это преступление была введена высшая мера наказания. В 1813 году казнили 17 луддитов. В середине XVIII столетия в Англии появились тред-юнионы.
Мартин Хайдеггер
В XX веке неолуддитами стали называть противников технического прогресса. Среди известных теоретиков неолуддизма — Мартин Хайдеггер. Были и те, кто перешел к практическим шагам: американский математик Теодор Качинский, например, занимался рассылкой бомб в авиакомпании и высшие учебные заведения. В 1996 году Качинский был арестован в своей хижине в штате Монтана.
В результате дальнейшего ухудшения положения рабочего класса усилилась борьба последнего против капиталистической эксплуатации, но эта борьба снова приобрела форму луддизма. Особенно широкий размах движение разрушителей машин получило в 1811 —1812 гг.
Начало массовому луддизму было положено в Ноттингеме. 11 марта 1811 г. рабочие-вязальщики собрались на одной из площадей города и поклялись разрушить станки тех фабрикантов, которые платят рабочим низкую заработную плату.
Уже в марте на некоторых предприятиях Ноттингема были сломаны станки. Движение продолжалось все лето и осень 1811 г. Современник этих событий пишет: «Вязальщики собирались в разных местах около Ноттингема в большом числе и оттуда направлялись к собственникам станков; замаскированные люди силой врывались в дома, требовали прекратить работу и повысить заработную плату». Луддиты обычно ломали железные части машин, а деревянные сжигали. Дело иногда доходило до вооруженных столкновений между охраной фабрик и луддитами.
Из Ноттингема движение разрушителей машин перебросилось в Лестершир и Дербишир.
По настоянию буржуазии местные власти мобилизовали войска и отряды местной милиции против луддитов. Но последние не прекратили своей деятельности, они только изменили тактику. Современник пишет: «Они дожидались, пока охрана случайно не уходила, затем входили в мастерские, уничтожали все станки и, прежде чем могла быть поднята тревога, по сигналу своего командира исчезали во тьме». Волнения луддитов в Ноттингеме, Лестершире, Дербишире продолжались и в январе — феврале 1812 года.
Лишь после того как предприниматели обещали удовлетворить все требования рабочих, движение разрушителей машин в Ноттингеме пошло на спад.
Движение разрушителей машин охватило также йоркшир и Ланкашир. В йоркшире на борьбу с машинами поднялись суконщики, главным образом рабочие - стригали. В связи с тем что в 1811 — 1812 гг. начали применяться новые ворсильные машины, усилилась эксплуатация рабочих - стригалей. Предприниматели использовали новые машины для снижения зарплаты рабочим. Рабочие ответили на это созданием своей боевой организации. Каждый примыкавший к организации луддитов должен был принести особую клятву. Текст ее гласил: «Я по своей собственной воле заявляю и торжественно клянусь, что никогда ни одному лицу или лицам под сводом небесным не открою имен тех, кто участвует в этом тайном комитете, их действий, собраний, потайных мест... в противном случае пусть самое имя мое будет вычеркнуто из жизни и никогда не вспоминается иначе, как с презрением и отвращением».
Движение стригалей Йоркшира носило более боевой характер, чем движение вязальщиков. В ряде мест графства луддиты регулярно собирались, устраивали смотр своим силам и даже практиковались в стрельбе. Они были разбиты на отряды, во главе которых стояли избранные начальники. Последние во время смотров делали перекличку. Среди луддитов Йоркшира была популярна песня стригалей:
Идите все стригали смело и твердо, Пусть больше крепнет ваша вера; О, ребята - стригали в графстве Йорк Разбили машины на фабрике Фостера. Ветер дует, Искры летят,
Весь город скоро тревогой наполнит.
Во время нападения на фабрики луддиты предварительно выставляли посты у входов и выходов, а затем ломали машины и поджигали фабричные здания.
Луддиты разгромили фабрики Фостера в Хорбери, Вильяма Картрайта в Рауфольдсе и многие другие. Во время нападения на фабрику Картрайта и на другие предприятия луддиты применяли и огнестрельное оружие. Иногда нападения на фабрики сопровождались убийством их владельцев.
Почти одновременно с движением в Йоркшире развернулось движение луддитов и в Ланкашире. Здесь большинство разрушителей машин состояло из ткачей, которые страдали от безработицы, явившейся результатом широкого применения механических станков, и снижения заработной платы. Первыми поднялись рабочие Стокпорта, а затем движение перекинулось в Болтон и Манчестер. Борьбу против машин здесь возглавляли комитеты, избранные рабочими. Комитеты организовывали не только нападения на фабрики, но и целый ряд митингов и собраний. Интересно отметить, что на некоторых из таких собраний в Манчестере раздавались требования избирательной реформы.
По просьбе предпринимателей правительство тори провело через парламент билль, каравший смертью за разрушение машин, а затем начало разгром луддитов. В Ноттингем, йоркшир и Ланкашир были направлены дополнительные военные части для подавления луддитов. Над активными участниками движения были устроены многочисленные процессы. В Ноттингеме много активных луддитов было осуждено к различным срокам тюремного заключения, в Йоркшире судили 50 человек, из них 14 были приговорены к смертной казни. В Ланкашире по первому процессу в Честере из 28 подсудимых 16 были приговорены к смертной казни, а остальные —к тюремному заключению и ссылке; по второму процессу в Ланкастере к смертной казни было приговорено восемь человек.
Таким образом, господствующие классы Англии свирепо расправились с участниками движения разрушителей машин в 1811 — 1812 гг. Так как симпатии народных масс были на стороне преследуемых и угнетенных луддитов, буржуазно - аристократическая печать развернула их травлю в печати и в парламенте. Их изображали разбойниками и грабителями, чтобы оправдать в глазах народа террористические меры, принятые по отношению к рабочим, доведенным голодом и нищетой до отчаяния. Даже некоторые виги вынуждены были признать, что буржуазия мстила рабочим за тот страх, который ей внушал луддизм. Лорд Брум, например, говорил по поводу судебных приговоров: «Это — месть оптом».
Вне парламента некоторые левые радикальные деятели во главе с Вильямом Коббетом выступили против правительственных преследований, а в парламенте известный английский поэт Байрон был единственным, кто искренне протестовал против преследований рабочих и против билля о смертной казни. После своей поездки в графство Ноттингем он выступил со своей первой речью в верхней палате, в которой ярко описал страдания рабочих и горячо протестовал против смертных приговоров, вынесенных судами многим луддитам. Говоря о положении английских рабочих, Байрон заявил:
«Я проехал через Пиренейский полуостров в дни, когда там свирепствовала война, я побывал в некоторых из наиболее угнетенных турецких провинций, но даже там, под властью деспотического нехристианского правительства, я не наблюдал такой невыразимой нищеты, какую увидел со времени своего возвращения здесь, в самом сердце христианской страны. И каковы же ваши лекарства против нее? После месяцев бездеятельности, после месяцев деятельности еще худшей, чем бездеятельность, появляется, наконец... безошибочное средство, которым действовали все государственные лекари от времен Дракона до наших дней — смертная казнь!»
Речь Байрона была обвинительным актом английской буржуазии и землевладельческой аристократии. О сочувствии Байрона рабочим свидетельствует и его замечательная «Песня луддитов».
Движение разрушителей машин 1811 — 1812 гг. ничем почти не отличается от луддизма конца XVIII в. Это все та же ранняя форма классовой борьбы еще незрелого пролетариата.
Луддиты сами рассматривали свое движение как борьбу за восстановление докапиталистических форм производства. Но по существу движение разрушителей машин было стихийным массовым протестом против капиталистической эксплуатации. Их настроение хорошо передает «Песня о царе Паре», которая начиналась такими словами:
На свете есть царь, беспощадный тиран, Не сказки страшной забытый кошмар, Жестокий мучитель бесчисленных стран... Тот царь называется Пар. Рука его грозно протянута вдаль, Рука у него лишь одна, Но рабскую землю сжимает, как сталь, И тысячи губит она.
Маркс подчеркивал, что требуется известное время и опыт, чтобы рабочий научился выступать непосредственно против капиталистической эксплуатации.
С развитием классовой борьбы пролетариата, ростом его классового самосознания не осталось и почвы для массового луддизма. Все большее значение приобретали профессиональные организации рабочих, хотя они и были под запретом.
