Площадь тимирязевской академии. Прогулка по тимирязевской академии
Ансамбль городской усадьбы сложился на этом месте не одновременно.
В 1756 году по линии во владении И. И. Воронцова-Вельяминова был построен небольшой дом с рустованным цокольным этажом и угловыми пилястрами. Этот дом составляет центральную часть существующего в настоящее время главного здания усадьбы.
Долгоруковы
В 1770-е годы владение перешло Долгоруковым, при которых усадьба была расширена до , а по её линии и боковым границам возведены два симметричных служебных корпуса с круглыми угловыми помещениями.
Блоде-Колычёвы
На рубеже XVIII-XIX веков главный дом усадьбы был расширен и получил строгую классическую обработку фасадов. Со второй половины XIX века усадьбой владел баронский род Боде-Колычёвых.
В середине 1850-х годов в доме барона жили вдова А. С. Грибоедова Н. А. Чавчавадзе и её сестра, правительница Мегрелии Е. А. Чавчавадзе.
Moreorless , GNU 1.2При М. Л. Боде-Колычёве двор усадьбы получил современную замкнутую композицию.
В 1859 году к восточному торцу главного дома была пристроена домовая церковь в псевдорусском стиле во имя святителя Филиппа. В этой церкви в 1866 году венчался И. С. Аксаков с А. Ф. Тютчевой.
За время с 1852 по 1860 год к главному дому были пристроены двухэтажный дворовый флигель, полукруглая двухэтажная галерея-переход между главным домом, церковью и новым флигелем, сломана старая кузница с прилегающими постройками и возведена новая каменная ограда со стороны Большой Никитской улицы.
По отзывам современников, усадьба Боде-Колычёва представляла собой «музей средневековых достопримечательностей», среди которых особую ценность представляли картинная галерея и коллекция оружия.
Усадьба Соллогуба
После кончины М. Л. Боде-Колычёва усадьбу унаследовала его дочь Наталья Михайловна, которая была замужем за художником Ф. Л. Соллогубом, в связи с чем нередко владение именуется «усадьба Соллогуба». Соллогубы владели усадьбой вплоть до октябрьской революции.
В это время парадный двор получил окончательную симметричную композицию, включившую в себя заново построенные декоративные стенки между главным домом и флигелями, террасу у полукруглого перехода между центральным зданием и восточным флигелем, четырёхколонный портик восточного флигеля, соответствующий боковым портикам главного дома.
«Дом Ростовых»
Существует мнение, что усадьба послужила прототипом имения Ростовых в романе Л. Н. Толстого «Война и мир», владение даже упоминается в литературе как «дом Ростовых».
Moreorless , CC BY-SA 3.0
Традиция того, что усадьба является прообразом имения Ростовых, настолько сильна, что в советское время на фасадной стене главного дома была установлена соответствующая мемориальная доска.
Однако некоторыми исследователями и учёными эта литературная легенда опровергается.
После революции
ВЧК
После революции в усадьбе Соллогуба разместилась ВЧК, однако здания усадьбы оказались неудобны, и в конце марта 1918 года Комиссия переехала на . Позднее в усадьбе проживал с семьёй А. В. Луначарский, размещались Литкомиссия ВЦИК, Комитет по делам национальностей и ряд других учреждений.
Дворец искусств
В 1920 году здесь открылся «Дворец искусств», в котором выступали А. А. Блок, С. А. Есенин, Б. Л. Пастернак, А. Н. Толстой, И. Г. Эренбург, М. И. Цветаева и другие литераторы. В 1921 году в усадьбе начал работу Высший литературно-художественный институт, основателем и ректором которого был поэт В. Я. Брюсов. Среди выпускников института - поэты М. А. Светлов, Е. А. Благинина, писатели Артём Весёлый, С. П. Злобин и другие. В 1925 году ВЛХИ был переведён в Ленинград и вскоре закрыт.
В 1922–1923 годах в строениях бывшей усадьбы Соллогубов также находился Музей живописной культуры. В годы НЭПа домом владели частные лица, сдававшие квартиры жильцам внаём. В 1932 году в усадьбе разместился Союз писателей СССР, который в разное время возглавляли Максим Горький, Александр Фадеев, Константин Федин и другие известные писатели. В 1933 году усадьба была национализирована. В 1940 году в усадьбе проходило прощание с писателем М. А. Булгаковым.
Памятник Л. Н. Толстому
В 1956 году посреди парадного двора усадьбы был установлен памятник Л. Н. Толстому, выполненный скульптором Г. Н. Новокрещеновой и архитектором В. Н. Васнецовым. Памятник Л. Н. Толстому - дар писателей Украины писателям России в ознаменование 300-летия воссоединения Украины с Россией. В 1950-е годы некоторые строения усадьбы продолжали оставаться жилыми: так, в подвале дома в это время жил начинающий поэт Роберт Рождественский.
В 1960 году усадьба была отнесена к категории памятников архитектуры государственного значения. В 2000-е годы в результате неоднократных сделок усадьба утратила собственника в лице Международного союза общественных объединений «Международное сообщество писательских союзов» (МСПС). По иску МСПС и Комитета по культурному наследию города Москвы Сообщество писательских союзов было признано собственником здания и обязалось отреставрировать весь исторический комплекс памятника архитектуры в полном объёме.
В настоящее время
В настоящее время, кроме писательских организаций, в зданиях усадьбы размещается редакция журнала «Дружба народов», а также несколько ресторанов.
Главный дом городской усадьбы Долгоруковых-Соллогубов, церковь, здание служб, ограда с воротами и территория парадного двора являются объектами культурного наследия федерального значения.
Пушкинское время было богато на талантливых, необычных людей. Романтизм, царивший в общественном сознании этой поры, способствовал процветанию литературы, поэзии, живописи и других искусств. Способности, творческая потенция, всячески поощрялись и поддерживались самой атмосферой тогдашнего общества. Любые проявления неординарности не оставались незамеченными, и уж тем более не оставались без внимания, личности которых и при жизни и потом называли чудаками и оригиналами.
Одной из самых известных фамилий в Москве и Санкт-Петербурге в эти годы была фамилия Архаровых владельцев подмосковной усадьбы Иславское. Многовековая история этой усадьбы (первое упоминание в 1358 г.) безусловно интересна, и каждая из семей некогда владевших ею достойна отдельного описания. Усадьбой в разные годы владели семьи: Морозовых, Апраксиных, Дурново, Постниковых, Лорис-Меликовых, Лихачевых, Сушкиных, Алексеевых. Но все же мы хотели бы рассказать именно о семье Архаровых, как об одной из самых ярких и оригинальных семей своего времени.
Иван Петрович Архаров, один из богатейших людей России, состояние
которого оценивалось в полтора миллиона рублей,
Московский военный
губернатор, происходил из незнатного дворянского рода. Отличался добротой, мягкостью,
редким радушием и любезностью. Он начал службу в Преображенском полку, состоял
при графе Орлове-Чесменском во время Морейской экспедиции, участвовал в
усмирении Пугачевского бунта и в конце царствования Екатерины был произведен в
генерал-майоры. Первым браком был женат на Екатерине Алексеевне Щепотьевой,
вторым на Екатерине Александровне Римской-Корсаковой. Архаровы владели
Иславским с 1780 по 1815 год.
По описанию конца XVIII в. в Иславском стоял деревянный двухэтажный господский дом со службами, при котором был разбит «регулярный» сад. В селе числилась деревянная церковь, а другая, каменная, в честь Спаса Нерукотворного, только строилась. Закончена постройкой она была в 1799 г. и несмотря на всевозможные перипетии дожила до сегодняшнего дня.
Женившись на богатой девушке, Екатерине Александровне Римской-Корсаковой, Иван Петрович Архаров занялся исключительно приведением в порядок ее обширных имений.
Родной брат Ивана Петровича, Николай Петрович, мало походил на него характером. Фаворит Павла I , Санкт-Петербургский 2-й генерал-губернатор, деятельный, ловкий придворный, умелый интриган, способный предсказывать и даже отчасти управлять настроениями Павла I , исполняя все его капризы. Очень быстро выдвинувшись сам, он поспешил позаботиться и о брате, предложив Павлу его кандидатуру на пост Московского генерал-губернатора. И хотя Иван Петрович ссылался на то что, живя много лет в деревне, отвык от всего военного и боится не угодить его величеству, тем не менее, был назначен на должность. Им в Москве был сформирован из восьми гарнизонных батальонов пехотный полк, получивший название «Архаровского» и прославившийся такой суровой дисциплиной и жестокостью, что слово «архаровец» стало именем нарицательным.
Архаров зажил в Москве большим барином. Дом его на Пречистенке был открыт для всех знакомых и утром и вечером. Каждый день у него обедало не менее сорока человек, и по воскресеньям давались балы, на которые собиралось все лучшее московское общество. Иван Петрович встречал своих гостей с таким искренним радушием, что каждый из них мог считать себя самым желанным для него человеком. Особенно почетных и любимых гостей он заключал в объятия, приговаривая: «Чем угостить мне дорогого гостя? Прикажи только, и я зажарю для тебя любую дочь мою!» Широкое гостеприимство скоро сделало дом Архаровых одним из самых приятных в Москве, чему особенно способствовала жена Ивана Петровича. Отличаясь умом и красотой, она умела держать себя в обществе с большим достоинством и тактом. В ее голубых глазах и во всей фигуре выражались сознание своего достоинства и непоколебимая воля. Она вела хозяйство в образцовом порядке и придавала всему вид простоты и патриархальности. Так, например у Архаровых строго соблюдался обычай, что в день св. Пасхи по возвращении из церкви за приготовленные столы садилась сначала прислуга, которой было более 60 человек, и господа угощали ее, христосовались со всеми, а затем уже сами разговлялись.
Иван Петрович от двух браков имел четырех дочерей: Мария, 1783, была замужем за сенатором З.И. Постниковым, именно к ней, после смерти отца, последовавшей 16 февраля 1815 г., по наследству перешло Иславское; Варвара, 1785-1811, за камергером, директором Императорских Московских театров Ф.Ф. Кокошкиным; Александра, 1791-1855. Фрейлина императрицы Марии Федоровны, за Алексеем Васильевичем Васильчиковым, Софья, 1792-1854, за тайным советником, графом Александром Ивановичем Соллогубом, их сын Владимир впоследствии стал известным писателем, находился в дружеских отношениях с А.С. Пушкиным и даже являлся его секундантом на начальном этапе конфликта с бароном Дантесом.
Иван Петрович Архаров губернаторствовал в Москве два года. Москвичи были им довольны, да он и сам был доволен своим положением, как вдруг, по вине брата, его служебная карьера порвалась неожиданным, но обычным в павловское время образом. Попавший в опалу и высланный из Петербурга Николай Петрович приезжает к брату в Москву. Подозрительный Павел I приказывает московскому главнокомандующему графу И.П. Салтыкову, следить за каждым шагом Архаровых. Как ни был опытен и осторожен Николай Петрович, но и у него как-то за обедом у брата вырвалось несколько слов осуждения необдуманным порывам Павла. 23 апреля 1800 г. был отдан приказ об увольнении Архаровых от службы. А 24 апреля приказ о высылке обоих в их деревни, где им предписывалось жить вплоть до особого повеления.
Внезапная и суровая опала взбудоражила всю Москву и возбудила общее сожаление к Ивану Петровичу. «Невероятно, - писал И.В. Страхов графу А.Р. Воронцову, - как весть сия скоро пронеслась по городу, и какая скачка была во весь день мимо моего дома, и какой спектакль представился, когда от Архарова понесено было вдруг тридцать два распущенных знамени. Во весь день в доме его была куча людей, кои приезжали к нему прощаться. Двор его был наполнен каретами и окружен толпою любопытствующего народа. Приятели его собрали на выезд и на сдачу полка слишком двадцать тысяч рублей. Писатель Карамзин привез ему целый мешок книг, чтобы в ссылке ему иметь развлечение чтением…»
Ссылка Архаровых продолжалась недолго. 11 марта 1801 г. на престол вступил Александр I , который их вновь зачислил на службу и разрешил жить где пожелают. Иван Петрович вновь поселился в Москве, и дом его по прежнему гостеприимно открывался для всех. В 1812 г. Архаровым пришлось переселиться в Петербург, и здесь, как и в Москве, они пользовались общим уважением.
В 1815 году Иван Петрович умер, а Екатерина Александровна, выдав замуж обеих дочерей, осталась жить с ними, проводя зиму в Петербурге, а лето в Павловске, чтобы быть ближе к императрице Марии Федоровне, оказывавшей ей особое благоволение.
В Петрбурге она занимала обширное помещение в доме Мальцева на Моховой. При доме была прекрасная домовая церковь, большой сад и теплица для тропических растений, но последних у Архаровой не оказалось, купить их расчетливая старуха не захотела, а со свойственным ей добродушием заметила своим знакомым, что они могли бы каждый поднести ей по «горшочку» цветов на новоселье. На другой же день теплица превратилась в цветущий зимний сад.
Просыпаясь довольно рано утром, Архарова обыкновенно требовала к себе одну из приживалок, исполнявшую при ней обязанности «секретаря», диктовала ей письма и почти под каждым приписывала своей рукой несколько строк. Потом она принимала доклады, сводила аккуратно счета, заказывала обед и, по приведении всего в порядок, одевалась, молилась и выходила в гостиную, а летом в сад. С двух часов начинался прием гостей, и каждый из них чем-нибудь угощался, в пять часов подавался обед. За стол садились по старшинству. Кушанья были преимущественно русские, нехитрые и жирные, но в изобилии. Вино, довольно плохое, ставилось как редкость, но зато разных квасов потреблялось много. Блюда подавались вперемежку, смотря по званию и возрасту присутствующих. За десертом Архарова сама наливала несколько рюмочек малаги или люнеля, и потчевала ими гостей и тех из домашних, которых хотела отличить. По окончании обеда Архарова поднималась, крестилась и кланялась на обе стороны, неизменно приговаривая: «Сыто, не сыто, а за обед почтите: чем Бог послал». Она не любила, чтобы кто-нибудь уходил тотчас после обеда. – Что это, - замечала она, немного вспылив, - только и видели, точно пообедал в трактире. - Но потом тотчас смягчала свой выговор: - Ну, уж Бог простит тебя на сегодня. Да, смотри, не забудь в воскресенье: потроха будут. После обеда она иногда каталась, но большею частию или играла в карты, раскладывала пасьянс, или слушала чтение, преимущественно романов. Ей очень понравился «Юрий Милославский» Загоскина, но когда герой подвергался опасности, она останавливала чтение просьбой: - Если он умрет, вы мне не говорите.
В одиннадцать часов вечера день Архаровой кончался. Она шла в спальню, долго молилась перед киотом, а затем ее раздевали, и старушка засыпала сном ребенка.
Свято храня семейные предания, Архарова относилась с любовью и заботливостью ко всем своим родственникам, даже самым отдаленным. Случалось, что к ней неожиданно являлся из провинции какой-нибудь помещик и объяснял, что он приходится троюродным племянником покойному Ивану Петровичу. «– Да, да, - шептала старуха, - ты нам родня. Припоминаю бабку твою, когда она была в девках. Они жили в Москве. Стало быть, мы свои. Чем могу тебе служить?» И тот просил ее пристроить деток на казенный счет в какое ни будь учебное заведение. И мог быть спокоен, что та и устроит, и будет присматривать объезжая еженедельно всех своих подопечных, и обяжет являться в праздные дни к ней, чтоб не избаловались столичными нравами.
«Несколько раз в течение лета она приглашалась к высочайшему столу, что всегда составляло чрезвычайное происшествие, пишет в своих воспоминаниях ее внук граф Соллогуб. Заблаговременно она в эти дни наряжалась. Зеленый зонтик снимался с ее глаз и заменялся паричком с седыми буклями под кружевным чепцом с бантиками. Старушка, греха таить нечего, немного подрумянивалась, особенно под глазами, голубыми и весьма приятными. Нос ее был прямой и совершенно правильный. Лицо ее не перекрещивалось, не бороздилось морщинами, как зауряд бывает у людей лет преклонных. Оно было гладкое и свежее. В нем выражалось спокойствие, непоколебимость воли, совести, ничем не возмущаемой, и убеждений, ничем не тревожимых. От нее, так сказать, сияло приветливостью и добросердечием, и лишь изредка промелькивали по ее ласковым чертам мгновенные вспышки, свидетельствовавшие, что кровь в ней еще далеко не застыла и что она принимала действительное участие во всем, что около нее творилось. Изукрасив свой головной убор, она облекалась в шелковый, особой доброты халат или капот, к которому на левом плече пришпиливалась локарда Екатерининского ордена. Через правое плечо перекидывалась старая желтоватая турецкая шаль, чуть ли не наследственная. Затем ей подавали золотую табакерку, в виде моськи, и костыль. Снарядившись ко двору, она шествовала по открытому коридору к карете. Провожали ее, ею любуясь, жившая у нее старая полковница Александра Николаевна (Шлейн А.Н.), сироты-дворянки Анна Николаевна и Анна Антоновна, старшая горничная Степанида, две младшие горничные – Аннушка кривая и Марфушка рябая. Вечно мрачный калмык Тулем и крошечный карапузик, морщинистый карлик Василий Тимофеевич, всегда вязавший чулок и, насупившись, ворчавший на нас, как бульдог, за наши придирки, глядели на шествие несколько самодовольно, как будто и на их долю приходилось несколько почета. Впереди суетился курносый дворецкий, Дмитрий Степанович, с взъерошенным хохлом, в белом жабо, округленном веером под белым галстуком. У кареты дожидались, в треугольных уродливых шляпах, два ливрейных рослые лакея: белый, как лунь, Ананий, годами старше бабушки и с детства при ней пребывавший, и молодой парень Петр, недавно привезенный из деревни. Бабушка садилась в карету. Но боже мой, что за карета! Ее знал весь Петербург. Если я не ошибаюсь, она спаслась от московского пожара. Четыре клячи, в упряжи простоты первобытной, тащили ее с трудом. Форейтором сидел Федотка… Но Федотка давно уже сделался Федотом. Из ловкого мальчика он обратился в исполина и к тому же любил выпить. Но должность его при нем осталась навсегда, так как старые люди вообще перемен не любят. Кучер Абрам был более приличен, хотя весьма худ. Ливреи и армяки были сшиты на удачу из самого грубого сукна. На улицах, когда показывался бабушкин рыдван, прохожие останавливались с удивлением, или весело улыбались, или снимали шапки и набожно крестились, воображая что едет прибывший из провинции архиерей. Впрочем, бабушка этим нисколько не смущалась. Как ее не уговаривали, она не соглашалась увеличить ничтожного оброка, получаемого ею с крестьян. «Оброк назначен, - отговаривалась она, - по воле покойного Ивана Петровича. Я его не изменю. После меня делайте, как знаете. С меня довольно! А пустых затей я заводить не намерена».
На
одном из придворных обедов с Архаровой приключилось смешное происшествие,
которое бы привело в смущение и затруднение другую женщину, но ей дало повод
продемонстрировать находчивость и присутствие духа. Когда доложили, что все готово,
император Александр Павлович подал Архаровой свою руку и повел ее к столу.
Вдруг она почувствовала, что завязки нижней юбки лопнули, и она спускается.
Старуха, продолжая разговаривать с государем, немного приостановилась, дала
юбке время упасть, перешагнула через нее и, как бы не замечая, что с нею
случилось, направилась дальше и в течение всего обеда оставалась весела и
спокойна.
Умерла Екатерина Александровна в 1836 г. в возрасте восьмидесяти четырех лет. Она очень страшилась смерти, но скончалась с необыкновенным самообладанием. Уже когда она была присмерти ей доложили что явилась известная в те годы богомолка Елизавета Михайловна Кологривова, урожденная Голицына. – Не надо.. - отвечала Архарова. – Она приехала учить меня, как надо умирать. Я и без нее сумею.
Похоронена была эта типичная представительница отжившего российского барства на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры.
Ойнас ДмитрийДавайте вот здесь остановимся, здесь как раз хороший вид открывается на здание постройки советского времени в стиле конструктивизма. Это один из корпусов общежитий, возведенных по проекту архитектора Шервинского. До революции, в частности, по его проектам строились павильоны московского трамвая. Единственный павильон парового трамвая сохранился на Тимирязевской улице, остановка Красностудеческий проезд.
В глубине квартала есть студенческая столовая. Окрошка, отбивная, компот – 200 руб.
01
Нижний Фермерский пруд. Есть еще Средний и Верхний. Пожалуй, самое красивое место Лиственничной аллеи. Сюда на этюды любили приезжать такие прославленные художники как Шишкин, Перов, Шагал, Боголюбов. Часто сюда приезжал Владимир Маяковский с друзьями. Поэт Валерий Брюсов писал про эти места: «Зимой эта аллея не пропускает вьюгу, хоть и проходит через поля. Весной она насыщена ароматами смолистых почек лиственниц. Жарким летом от хвойных ветвей идёт спасительная тень. Осенью дорожки засыпаны жёлтыми иголочками хвои…»
02
Агроинженерный университет. Один из первых советских тракторов 1934 г. выпуска. Восстановлен преподавателями и студентами университета.
03
ГАЗ-АА – знаменитая «полуторка», первый серийный автомобиль Горьковского автомобильного завода. Этот экземпляр автомобиля собран из частей, найденных после Великой Отечественной войны под Вязьмой.
Раньше были еще скульптуры двух лошадей, в конце 70-х их переместили в музей коневодства. На территории Тимирязевской академии большое количество бесплатных музеев, кстати. Однако, они малоизвестны широкой публике, в основном их посещают студенты.
04
Четвертый учебный корпус университета.
05
Старейшая московская метеорологическая обсерватория. Здание построено в 1910 году.
06
Особое место в развитии обсерватории принадлежит выдающемуся физику и метеорологу профессору В. А. Михельсону, возглавлявшему ее с 1894 по 1927 гг.
В настоящее время старейшая в стране обсерватория носит имя В. А. Михельсона, продолжая непрерывные, почти 130 летние наблюдения за погодой г. Москве.
07
Ажурная вышка для метеорологических исследований. Высота вышки 11 метров. Высота от уровня земли 23 метра. На вышке установлены приборы для измерения скорости и направления ветра.
08
На территории обсерватории находится раритетный столб керосинового фонаря. Их два таких в городе осталось, второй находится в музее «Огни Москвы» в Армянском переулке.
09
Лиственничная аллея, высажена еще при графах Разумовских. Сохранились старинные лиственницы, которым уже по 200 лет.
10
Знаменитая «Агрономичка» - агрономический факультет, 3-й учебный корпус. Этот корпус - часть не до конца реализованного проекта Б. М. Иофана по созданию нового учебного городка в 1927-1930 годах. Здесь работали знаменитые советские ученые, учился Николай Иванович Вавилов.
11
Памятник профессору Петровской земледельческой и лесной академии И. А. Стебуту перед 3-м учебным корпусом был открыт в декабре 2005 года, когда отмечалось ее 140-летие.
12
Ледник для хранения скоропортящихся продуктов, использовался в то время, поскольку электрических холодильников еще не изобрели. У начале весны пилили лед на прудах, на Москва-реке кубами и складывали в подобные ледники. По мере таяния, новый лед подвозили со склада льда.
14
15-й учебный корпус МГАУ им. В. П. Горячкина.
15
Чем еще интересно это здание: в подвальной его части – действующий макет древнеегипетских шлюзов. Попасть туда, увы, довольно затруднительно, макет используется для практических занятий студентов.
17
Памятник известному русскому ученому-лесоводу Митрофану Кузьмичу Турскому. Бронзовый бюст установлен на гранитном постаменте с надписями "М.К. Турскому. 1840-1899" и "Славному сеятелю на ниве лесной - лесная Россия". Барельеф на постаменте изображает пожилого крестьянина, сажающего дерево, и мальчика, наблюдающего за ним. Памятник сооружен в 1924 году (скульптор П. В. Дзюбанов).
18
В основном деньги на этот монумент были собраны среди студентов Петровской сельхоз академии по подписке. Сам автор памятника тоже учился в сельхоз академии, затем получил второе художественное образование. Памятник любимому преподавателю - это его единственная работа.
19
Еще один вид на 15-й учебный корпус МГАУ имени В.П. Горячкина. Построено в 1911-1913 годах, включает в себя более старое здание общежитий Петровской земледельческой и лесной академии.
20
Пройдем вдоль здания, повернем направо и остановимся около здания конюшни. Мы находимся в историческом центре Петровского-Разумовского, здесь сохраняются постройки времен Кирилла Григорьевича Разумовского. Бывший каретный сарай во времена Петровской академии перестроен в пожарное депо. В настоящее время в части этих помещений находится действующий храм священномученика Иоанна Артоболевского. Артоболевский был настоятелем храма Петра и Павла сельхоз академии, в 30-х арестован и расстрелян на Бутовском полигоне.
21
6-й учебный корпус Тимирязевской академии - "Химичка". Построен в 1912-1914 гг. по проекту Н.Н. Чернецова, разработанному совместно с профессорами вуза.
Этот корпус был построен специально для изучения химии. В середине здания под огромным стеклянным куполом была построена самая большая в академии аудитория, расположенная амфитеатром на 800 человек. Здесь преподавал химию ученик Менделеева академик Каблуков.
Ученые во время Великой отечественной войны здесь разрабатывали взрыватели для партизан. Штатные армейские взрыватели требовали более умелого обращения и потому не очень походили для партизан, которые были не слишком «продвинуты» в военном деле. Так что нашими успехами в партизанском движении мы во многом обязаны преподавателям химии, трудившимся в этом здании. Так же в этом здании в 1941 и 1942 годах располагался резервный штаб 20-ой армии и штаб народного ополчения, а на базе стекольной мастерской было налажено производство оптических прицелов.
22
11-й учебный корпус ТСХА. Тимирязевская ул. д.54. Один из самых старых учебных корпусов Тимирязевской сельскохозяйственной академии, построен в XIX веке, так же, как и симметричный ему корпус №9 (улица Тимирязевская, дом 52), создающие единый ансамбль центральной площади Тимирязевки.
Раньше здесь был трамвайный круг и конечная остановка трамвая. В память об этом трамвайном круге на стенах циркумференции сохранились кольца для крепления растяжек трамвайных проводов, а сквер до сих пор называют «круг».
23
Один из старейших московских тополей. Он носит название «Тополь Разумовский», был посажен почти сто лет назад. Студенты Тимирязевской сельхозакадемии трут кору этого дерева перед экзаменом, полагая, что это поможет им экзамен сдать.
24
В 1870–1892 годах К.А. Тимирязев преподавал в Петровской земледельческой и лесной академии. Климент Аркадьевич в то время и жил здесь же.
В центре сквера перед главным корпусом в 1924 году установлен памятник ученому - работа скульптора М. М. Страховской.
Памятник окружают яблони. «Дедушки и бабушки» этих яблонь с мелкими яблоками росли возле храма Христа Спасителя. Изначально же на этой площади был высажен можжевельник, но в 29-30 годах сюда было пересажено несколько яблонь с Волхонки.
25
Здание 5-го корпуса Тимирязевки, или "Фермы" было построено в 18 веке по проекту академика А. Ф. Кокоринова. В этом корпусе располагается также музей животноводства им. академика Е. Ф. Лискуна.
26
Рядом находилась одна из шуховских башен, выполняла роль водонапорной, в советские годны она была демонтирована. Постройки выполнены в виде замкнутого каре с четырьмя крепостными башнями по углам.
27
Во времена Петровской академии здесь находилась молочная ферма.
28
29
Главное здание Петровской сельхоз академии. Старый дворец Разумовского был разобран и по проекту Бенуа было выстроено ныне существующее здание. Но не на старых фундаментах, а несколько вглубь усадебной территории. Это новое здание было украшено выпуклыми стеклами, большая часть этих стекол и сейчас присутствует на своих местах. Но это стекла не 1865 года, те стекла уже разбиты, а в 1965 году те старые стекла были заменены на новые.
В конце 19-в выпуклые стекла были популярны и модны, считалось что они создавали более уютный рассеянный свет, лучше сохраняют тепло. Кое-где в Москве такие стекла еще сохранились.
Фотку, как выглядят эти стекла, я покажу вам в следующей части нашей прогулки, когда мы будем гулять по историческому парку и подойдем поближе к дворцу.
Главное здание украшают часы и башенка с колоколом.
30
В.Р. Вильямс - выдающийся ученый-почвовед, один из основоположников современной агробиологии. Установлен на территории академии в 1947 году, около ректората. Скульптор - С.О. Махтин. Постамент из черного лабрадора (архитектор И. А. Француз). Нижняя часть полированного постамента украшена бронзовым венком из хлебных и кормовых злаков - тех растений, над агрономией которых работал ученый.
31
Здание было построено в 1874 году специально для главного садовника академии Шредера. Дом построен в модном тогда викторианском стиле. Проект дома привёз из Лондона в 1872 году сам Тимирязев. Потом в этом доме жил Вильямс, чей памятник стоит рядом. Первый этаж дома до сих пор жилой. По распоряжению, подписанному ещё Сталиным там до сих пор живут потомки Вильямсов. В этом доме в старинных интерьерах часто снимают кино. Второй этаж принадлежит академии. Раньше там располагался архив. Но потом академия решила, что держать документы в деревянном доме небезопасно. И недавно архив оттуда съехал.
17-старый корпус (вид из парка). До 1865 года это здание было оранжереей имения Петровско-Разумовское.
34
А в те далекие времена, когда Петровской академии еще не было, а здесь были дачи, это здание являлось ничем иным как воксалом .
В 1883 году после пожара здание было полностью перестроено.
35
Напротив 17-го корпуса – теплица, она носит название «Вегетационный домик». Замечательно это сооружение тем, что это единственный экспонат Всероссийской выставки 1896 года в Нижнем Новгороде. Изготовлен по проекту самого Тимирязева, кованый металлический конёк, который украшает крышу, тоже изготовлен по эскизу Климент Аркадьевича.
Здесь ведется научная и учебная работа.
36
37
В следующий раз мы с вами погуляем по историческому парку, который находится прямо за главным зданием Тимирязевки. Вообще туда официально вход закрыт, вы пока смотрите фотки, я поищу дырку в заборе.
